«Документальное кино не умрет»
утверждает режиссер Анатолий Балуев
Конкурсная программа VI Международного фестиваля «Флаэртиана», прошедшего недавно в Перми, включала 32 документальных фильма из 21 страны. Зрители смогли увидеть лучшие образцы современного неигрового кино, оценить картины пермских авторов, а также побывать на мастер-классах признанных российских документалистов. На мастер-классе Анатолия Балуева речь шла о том, без чего документального кино не существует. А нет его, по мнению екатеринбургского режиссера, без авторского видения героев и событий.
Интересующаяся публика знакома с творчеством Анатолия Балуева по фильму «Быкобой»: автор получил за него Государственную премию, телеверсия картины была показана на телеканале «Культура». Завсегдатаи «Флаэртианы» знают и другие работы режиссера из его «коми-пермяцкого цикла»: «Мы были дымом», «Тупи-тап», «Мам». А потому тема, предложенная для разговора, вряд ли показалась неожиданной. Ведь о чем бы ни снимал фильм Анатолий Балуев, — о праздниках и буднях коми-пермяцкого села, о художнице-беженке из Чечни или о нижнетагильской станции с экзотическим названием Сан-Донато, — у него всегда получается в высшей степени авторское кино.
Такое кино отражает не только реальность, но и ее личностное восприятие. Оно неизбежно осложняется побочными сюжетными линиями, парадоксальными сцеплениями событий и образно-ассоциативным монтажом. Оно требует внимательного, вдумчивого и неторопливого просмотра, как, впрочем, и любой документальный фильм. Нужно ли добавлять, что сегодня этот жанр — даже в более простых и понятных его формах — не слишком популярен у широкого зрителя. Неигровому кино как будто не остается места в современном культурном пространстве, и без того перенасыщенном информацией. Но так ли это не самом деле? После мастер-класса мы попросили Анатолия Балуева поделиться своими соображениями.
— Еще года 3-4 назад в разговоре с тележурналистами нередко приходилось слышать, что неигровое кино безнадежно устарело. Его якобы вытеснили новые телевизионные жанры, менее затратные в плане производства, более легкие для зрительского восприятия и привлекательные для рекламодателей. Анатолий, вы тоже считаете, что времена документального кино прошли?
— Совершенно не согласен с такой точкой зрения! Начнем с того, что документальное кино — это вид авторского искусства. А история показывает, что состоявшееся искусство уже не может исчезнуть. С появлением фотографии предрекали конец живописи. Возникновение кинематографа считали концом театра. Но ничего подобного не произошло. Есть живопись, есть театр, и документальное кино тоже есть. Его существование необходимо: это форма глубокого творческого самовыражения для множества людей. Это архив человечества, наконец!
— Но какая особенность документального кино не позволяет информационным телепередачам его полностью заменить? Где, по-вашему, заканчивается журналистика и начинается искусство?
— Вообще документальные фильмы бывают очень разными. Раньше они делились на кинематографические и телевизионные. Сегодня технические различия между ними все больше стираются, потому что при их производстве используется практически одна и та же аппаратура, одни и те же носители. В содержательном отношении разница, пожалуй, остается. На телевизионное неигровое кино журналистика влияет сильнее: например, в нем больше закадровых пояснений и титров, поскольку считается, что зрителю все должно быть понятно. Режиссеры-кинодокументалисты, не скованные телевидением, оставляют большую свободу восприятия своих фильмов, и это предполагает более интенсивную внутреннюю работу со стороны зрителя. И тот, и другой подход имеют право на существование. Я не устаю повторять, что кино должно быть разным. Главное — помнить, что это авторский вид искусства. Здесь важнее не ум, не опыт, а интуиция. Как и музыку, хорошее кино нельзя пересказать, поскольку его суть составляет индивидуальное восприятие материала. Если же выраженного авторского взгляда нет, а есть лишь комментарий какой-то проблемной темы, то это скорее развернутый спецрепортаж, чем настоящая кинодокументалистика. К сожалению, иногда на центральных каналах такие вот телепередачи по недоразумению анонсируются как документальные фильмы. А российский телезритель все больше отучается смотреть настоящее неигровое кино.
— Вы сейчас коснулись еще одной актуальной проблемы. Как документальное кино находит свою аудиторию? Раньше в кинотеатрах существовала практика удлиненных сеансов, да и на телевидении его показывали чаще… Невольно складывается впечатление, что сегодня существование неигрового кино ограничивается рамками специальных фестивалей.
— Действительно, судьба кинодокументалистики в России сейчас плачевна. Но это не значит, что так дела обстоят везде. Во всех западных кинематографических странах есть негосударственные телевизионные каналы, которые специализируются именно на показе документальных фильмов. Там сложилась специфическая инфраструктура с сильными корпоративными связями, в том числе международными. Она позволяет активно обмениваться документальными фильмами, поэтому количество доступной информации невероятно велико и зрителю это интересно. Замечу, что само производство неигрового кино нигде в мире не пользуется коммерческим успехом. По-моему, это нужно просто принять как данность. Мне могут возразить, что был же, например, фильм «Каянис Каци», прокат которого окупил производство. Но его сопродюсером выступал известный голливудский режиссер Фрэнсис Коппола, а съемки велись в 70 странах мира! Такой неигровой фильм — скорее исключение, потому что главной целью документального кино не является окупаемость. Как и любое искусство, оно интеллектуально и потому не рассчитано на слишком широкую аудиторию.
— Значит ли это, что его популярность на Западе, несмотря на существование специализированных каналов, в целом невелика?
— Совсем напротив! Фестивальное движение в Европе растет с каждым годом. Оно очень развито в Германии, Франции, Голландии и других странах. Там есть, к примеру, «кочующие» фестивали неигрового кино. И зрители, подготовленные своим телевидением, ходят на такие фестивали, даже когда они проводятся в маленьких городках. Конечно, полных залов там почти не бывает. А вот в Амстердаме, где проходит один из известнейших фестивалей документального кино, ценителей гораздо больше. Показ фильмов идет параллельно в 12 залах с 10 часов утра и почти до полуночи. Вот там-то на некоторых фильмах бывают аншлаги! В России сегодня всего три города активно включены в международное фестивальное движение: это Санкт-Петербург, Екатеринбург и Пермь.
— Как частый гость «Флаэртианы», Вы имеете возможность наблюдать, в каком направлении развивается пермский фестиваль.
— Как мне кажется, происходит ощутимое движение в сторону зрителя. Вспомните: сначала «Флаэртиана» проводилась в Усть-Качке, а аудитория по большому счету ограничивалась ее участниками. Потом она перебралась в Пермь, обосновалась на хороших площадках, расширила географию, нашла свой стиль. А в этом году впервые приобрела официальный статус международного кинофестиваля. Важно, что изменения коснулись не только отбора фильмов для конкурсной программы, но и размеров призового фонда. Премия обладателю главного приза составляет 10 тыс. долларов, так что участие в «Флаэртиане» становится все более привлекательным для ведущих российских и зарубежных документалистов. А это, в свою очередь, влияет на популярность документального кино у зрительской аудитории.
— А может ли в ближайшем будущем измениться отношение к неигровому кинематографу со стороны центрального телевидения?
— Действительно, есть ряд обстоятельств, позволяющих на это надеяться. Во-первых, ожидается появление первого российского спутникового канала, который будет специализироваться на показе документальных фильмов. Во-вторых, большой проект собирается запускать ВГТРК. В региональные ГТРК уже направлено предложение представить творческие заявки, связанные с производством документальных фильмов. ВГТРК обещает профинансировать наиболее интересные из них и гарантирует показ созданных фильмов на одном из центральных каналов, таких как «РТР», «Культура» и «Спорт». Но и это еще не все: кино, произведенное региональными ГТРК, войдет в программу специального фестиваля, а если весь проект окажется успешным, то следующий фестиваль пройдет в том городе, где был создан предыдущий фильм-победитель. Можно сказать, что с начала 1990 х годов это первый телевизионный проект, предполагающий активное создание неигрового кино в регионах.
Светлана Королева
Оригинал: Газета «Личное дело», №6 (105), 17.06.2006 http://www.prpc.ru/gazeta/105/cinema.shtml